ПРЕДИСЛОВИЕ

Когда-то я написал свою первую книжку "Записки актера". Мне было тогда сорок лет. Возраст в общем-то зрелый, но теперь я вижу, что был просто мальчишка и не смог трезво и холодно разобраться в своей жизни и своей работе.
Я выслушал немало упреков. Страшно огорчался. Но не умел еще спокойно сказать себе – "поделом" – и отнестись ко всему философски.
Через двадцать лет вышла моя вторая книжка – "С песней по жизни". Тогда мне уже было на двадцать лет больше и я был уверен, что все понял, во всем разобрался, все пережил и могу беспристрастно посмотреть на вещи. Трезво и холодно проследил я свою жизнь, многое в ней переоценив, чему-то оставшись верным по-прежнему. Но и на этот раз не достиг желаемого. Беспристрастность – не для актера.

Теперь мне снова на пятнадцать лет больше и я написал третью книгу. Я попытался исправить в ней ошибки, промахи и неточности двух первых и иными глазами посмотреть на свои поступки, на свои дела, на свои мечты и их осуществление. И то, на что я не обращал внимания в двух первых, – показалось мне особенно важным и дорогим теперь.

Хотя жизнь у человека одна и ее не переживешь заново, – вот уж где
действительно ни убавить ни прибавить, – но я умудрился прожить свою три
раза, и она просто не могла остаться без изменений. Когда мне будет сто лет
и я напишу четвертую книгу, – в ней наверно опять многое будет выглядеть
по-другому.

Вы открываете книгу воспоминаний актера и думаете – сейчас начнется
обычное: "С самого раннего детства я полюбил театр. Мама повела меня в
воскресенье на детский спектакль, и я был потрясен". Ничего подобного вы
здесь не найдете. Я в детстве никогда не мечтал о театре. Скажу больше – я
в нем даже не был. До десяти лет я мечтал быть пожарным, а после десяти –
моряком. К четырнадцати годам музыка победила все, а в пятнадцать я уже
работал в балагане. Вы замечаете, какой калейдоскоп? Но это если кратко. А
если подробно, то я начну так:

Я Родился в Одессе. Вы думаете, я хвастаюсь? Но это действительно так.
Многие бы хотели родиться в Одессе, но не всем это удается. Для этого надо.
чтобы родители хотя бы за день до вашего рождения попали в этот город. Мои
– всю жизнь там прожили.

Я не знаю, кто виноват. Солнце? Море? Небо? Но – под этим солнцем, под
этим небом, у этого моря родятся особые люди.

Может быть, виноват Пушкин? Может быть, это он оставил в Одессе
"микробы" поэтического и прозаического творчества? Но обратите внимание:
Юрий Олеша, Валентин Катаев, Илья Ильф, Евгений Петров, Эдуард Багрицкий,
Семен Кирсанов, Исаак Бабель, Лев Славин... – это мальчишки, создавшие,
как принято было тогда говорить, "одесский период" нашей литературы.

Среди них затесалась и одна девчонка – Вера Инбер.

Ах, одесские мальчишки! Они не ходят, а бегают, они не говорят, а поют.
Их темпераменты, их музыкальность, их поэтические сердца могут накормить
весь мир искусством не хуже, чем лепетутники[*] хлебом.

[*С одесского "языка" это слово переводится как мелкие комиссионеры и
хлебные маклеры.]

Эти мальчишки понесли славу нашего искусства далеко за моря-океаны,
украсили ее сады прелестными цветами одесского гения.

Как хотите, можете делать со мной что угодно, а я настаиваю: Одесса –
лучший город в мире! Поэтому прежде всего я и расскажу вам об Одессе. И
если при рассказе о ней не пользоваться хоть в малой степени манерой ее
речи, ее образностью, ее порой парадоксальными, полными юмора сравнениями,
то вы так никогда и не поймете, что же такое Одесса моего детства.

Как читатель, наверное, заметит, фотографии, относящиеся к началу моей
жизни, относятся и к началу века – поэтому они туманны и нечетки. Не
отличаются качеством некоторые любительские и фронтовые снимки. Но помня,
что лучше один раз увидеть, чем сто раз прочитать, я рискнул поместить их в
книгу и очень благодарен работникам типографии, которые сделали все
возможное, чтобы читатели все-таки своими глазами увидели облик того
времени, о котором я рассказываю...